[Intern-slash]

Аффтор: Штатный Псих
Пейринг: Быков/Лобанов
Бэта: мой выдуманный друг
Рейтинг: децкий
Дисклеймер: я- волонтер
Саммари: кроссовер с клиникой. А ну как Кокс приехал в больницу и начал клеять Семена?

Нажми меня

-Настюха, ты совсем офонарела с этими твоими меценатами? Слушай, может у тебя, того? Этого самого? По-женски, какие проблемы? Или ПМС? Нет? Я тебя, как человека прошу, сдай анализы на гормоны, с тобой же невозможно работать! Это же надо было придумать – сунуть ко мне в отделение этого американца…., - Быков блеснул очками и ухмыльнулся.
-Быков, прекрати, - Анастасия Константиновна отпила коньяку из кофейной чашки и мысленно напоминала себе, что орать на эту сволочь в халате бесполезно, что это распалит его еще больше и… вдох….все хорошо…выдох…никуда он от нее не денется…вдох….если что….выдох его всегда можно уволить. Хрен с ней с любовью, нервы они все-таки дороже,- вон. И только попробуй устроить саботаж. Уволю к чертям.
Быков обиженно хлопнул дверью.

О том, что спихнул американца на Лобанова, Быков пожалел очень скоро. Он вообще-то рассчитывал, что оккупант будет оскорблен непроходимой тупостью Семена и побежит жаловаться мегере, а уж той Быков расскажет, какая нынче загруженность в отделении, что рук не хватает исполнять долг Гиппократа перед обществом, что даже вот такие бесценные (в худшем понимании этого слова) кадры, как Семён – на вес золота. И тогда эта странная женщина отцепится от него и америкоса отдадут, например, Купитману и все будет хорошо и зацветут абрикосы. Абрикосы Быков любил. Но вот что ему не понравилось совершенно, так это то, как Лобанов что-то увлеченно рассказывал новоприбывшему доктору по-русски, активно при этом жестикулируя, а доктор внимательно на него смотрел и уточнял по-английски в особо экспрессивных моментах.

-Ну, что господа врачи, опытом обмениваемся? И как? Продуктивно? – спросил Быков, пристально глядя на Сёму. Глаза у того азартно блестели.
-О! Андрей Евгеньевич! А я как раз доктору Коксу рассказываю о том, как мы в «скорой» одну бабку везли, а она, прикинь, встает на носилках и говорит…
-Тихо-тихо Лобанов, я понимаю, что ты нашел свободные уши и счастлив,- отмахнулся от интерна врач, -How do you have? Are all good? How can I see you've already met with Dr. Lobanov? – обратился он к зарубежному коллеге.
-I like the big dumb Russian guy. He was funny, - улыбнулся ему в ответ америкос.
«Ага, фанни бой, еще какой фанни бой. Понравился ему, видите ли, а с собой тебе его не завернуть, падла пендостановская?» - заскрипел зубами Быков.
-Да ладно, вам Андрей Евгеньев, дайте я лучше ему историю дорасскажу, так вот эта бабка…
-Samantha, you're lovely,- глумливо отметил пендостановец, уж как-то совсем не по-дружески приобнимая всю вселенскую глупость в лице Лобанова. Тот ничего не заметил.
-А! Самойлов, да. Был там такой. А вы как узнали? Так вот этот Самойлов значит, бабке-то и говорит….
Быков с нарастающим раздражением проследил, как парочка удалилась по коридору в сторону буфета. Ненависть всколыхнула все существо Андрея Евгеньевича. Желание убивать, доселе не посещавшее его. Ревность. Ревность и злость. Хрен с ним, с Сёмой. Сёма – инвалид детства, глуп и недалек, посему не может понимать, что грязный захватчик посягает на его телеса, как то: собственность Быкова. Это его интерн, и его больница. И вообще его страна!
-Ну ладно, Кокс, я тебе напомню, кто выиграл Вторую Мировую войну.

-Лобанов, а ты что здесь делаешь? - спросил удивленный Купитман. Сёма икнул, пряча за спиной бутыль марочного вискаря.
-Так вот Иван Натаныч, с коллегой, так сказать, за содружество, чтоб не было войны и все такое…ага.
Коллега Кокс выглядел намного трезвее и адекватнее. Что натолкнуло Купитмана на мысль, что не так уж и беспочвенны были опасения Быкова.
-Ты б к Быкову в палату заглянул, а то что-то он совсем плох.
-В какую палату? – не понял интерн.
-Ну как в какую, терапию надо полагать.
-А что он там делает?
-Лежит, Сёмочка. Лечится.
-Отчего?
- Так криз у него гипертонический, на нервной почве, работа наша здоровее еще никого не делала. Перенервничал Андрей Евгеньевич, давление скакнуло, плохо себя почувствовал,- развел руками Иван Натаныч.

Лобанов и сам не понял, как оказался в палате.
-Андрей Евгеньевич, что же вы…что же вы…как же вы…Андрей Евгеньевич! - причитал над заведующим интерн,- Андрей Евгеньевич.
-Успокойся Лобанов, я помню, как меня зовут, - полушепотом произнес Быков, картинно прикрывая глаза и облизывая пересохшие губы, - водички дай.
-Водички? Сейчас Андрей Евгеньевич, секундочку, - Лобанов кинулся наливать воду в стакан, обливая тумбочку и себя минералкой, - вы голову чуть-чуть голову приподнимите, я вам помогу. Вы…. что же вы так? Кто же вас так? Вы скажите, я его в бараний рог… Андрей Евгеньевич!
-Так все ты, интерн Лобанов.
-Как я? – опешил Сёма.
-Вот так – ты. Решил бросить своего пожилого руководителя. Понимаю, Кокс он и выглядит лучше и получает больше. По командировкам опять же катается. Но ничего, у них там даже браки разрешены. Ты не подумай, Семен, я тебя спокойно отпускаю. Тяжело мне теперь без тебя будет, но ничего. Осознание того факта, что ты теперь в надежных руках…
-Вы че несете, Андрей Евгеньевич!!! Какие руки?! Какой кокс?! Я вообще наркоту не употребляю!!! Вы что?! Вы меня бросить что ли решили? Так и скажите, чего херню - то всякую собирать?
-Семушка, мальчик мой, так это же ты эмигрировать собрался.
-Чего делать? Все у меня в порядке со здоровьем, какая миграция? Или как там ее. Вы чего, Андрей Евгеньевич, я не понимаю.
-И я, - печально вздохнул Быков, - целый день разрешал себя обхаживать этому американцу, а потом на попятную, что, дескать, ни при чем тут ты. НЕ щади мои чувства Сёма, скажи правду…. Скажи старому, больному человеку, что он тебе не нужен и езжай с богом в свою Америку.
-КАКАЯ БЛЯТЬ АМЕРИКА?!!!! – взревел Сёма, - не нужна мне никакая Америка, мне вы нужны, Андрей Евгеньевч, хватит уже!!!
-Так у тебя ничего с тем американцем не было? – включил режим Лобанова Быков.
-Да нет, конечно! С чего вы решили?!
-Я же не слепой, Сёма…. – закатил глаза Быков и изобразил гримасу боли.
-Андрей Евгеньевич, вам плохо?! Я сейчас, я врача позову….Я…
Быков мысленно чертыхнулся и дал себе зарок не переигрывать.
-Ладно Семушка, ладно. Отлегло вроде.
-Да я вам докажу Андрей Евгеньевич, я что хотите для вас сделаю, вот все что угодно!!! Хотите, с женой разведусь?! А хотите, весь анатомический атлас вызубрю или на ночное хоть всю неделю могу оставаться, вы только не нервничайте, я вас очень прошу.
-Ч-ч-ч, попридержи коней, Лобанов, к жене мы еще вернемся. А сейчас поцелуй меня, что ли, глупое дитя каменных джунглей.
-Так ведь зайти же могут, - опешил Сёма.
-Что-то мне не хорошо…Ох..
-Ладно-ладно, Андрей Евгеньевич – испугался Лобанов и поцеловал его.

-А вот тут у нас терапия. Палаты, так сказать. Вотчина Андрея Евгеньевича, - устраивал экскурсию американцу Купитман,- а здесь сейчас он сам лежит, давайте навестим.
Американец кивнул, мыслями возвращаясь к тому смешному здоровому парню, который пил его виски как воду и смешно махал руками, вот чуть-чуть же оставалось, всего ничего, когда вмешался венеролог и куда-то увел здоровяка.
Взору предстала идиллическая картина. Быков обнимал Сему за крепкую шею, а тот увлеченно целовал своего начальника, оперевшись на подушку про обе стороны от его головы.
-Ох, извините! – воскликнул Купитман и быстро закрыл дверь, - отношения выясняют. Это его бойфрэнд. Бой-фрэнд, - повторил Купитман для опешившего американца по слогам. А сам подумал, что Быков совсем обнаглел и мысленно пожелал наивному Сёме много-много сил и терпения.
«Бедный мальчик» - вздохнул венеролог.