Аффтор: Штатный Псих.
Дисклеймер: я - волонтер.
-Дошутились Андрей Евгеньевич, - сквозь зубы прошептал Сёма.
-Сам виноват, - рассеяно ответил Быков, держа Сёму за руку, - не смотри. Да куда ж ты уставился-то?! Не смотреть, я сказал!
Побелевший Сёма считал лампочки на хирургической лампе. Пророческой оказалась шутка Быкова о наркозе. У Сёмы наступил анафилактический шок, когда ему в первый раз поставили наркоз. Успели откачать и ввести антигистаминное. Но штифт-то вставлять надо. Куда деваться. Операцию пришлось делать под местным наркозом. Сёме обкололи участок тканей вокруг поврежденной ключицы. Быков остался с ним, чтобы морально поддержать. Потому что Оля…. Оля не пришла. Лобанов ведь с ней так и не помирился. И жена уже, кажется, переходила в категорию бывшей.
-Почему в карточке записей нет, что у тебя аллергия на препарат?
-Так я же первый раз…, - поморщился Сёма от неприятных ощущений, боли не было но он чувствовал, как хирург вставляет штифт.
-Эво как, любопытно. А я решил, что при такой беспокойно натуре это у тебя не в первой,- хмыкнул терапевт, - поосторожней давай, руку мне сломаешь!
-Готово, - констатировал хирург, и Сёма удивленно заметил, что свет гаснет.
-Что с ним? – услышал он голоса вокруг, - мы его теряем? Пульс чуть ниже нормы.
-Ничего страшного, - раздался хорошо знакомый баритон, - переволновался, потерял сознание, повезли в палату.
Сёма в отключке лежал на своей койке. Рядом, удобно устроившись в кресле для посетителей и закинув ноги на кровать, сидел Быков и читал толстый справочник по травматологии. Заходила не в меру жалостливая Черноус, приносила фруктов. Быков шугнул ее подальше от палаты, чтобы не разбудила замученного Лобанова. Заглядывали Левин и Романенко. Оставили блок сигарет для больного. «Чтобы поправлялся и не бегал по этажам, не стрелял» - объяснил удивленному Быкову свой поступок мажор, Левин только поддакнул.
Сёма завозился, сел на койке и оглядел палату мутными глазами.
-О…Андрей Евгеньевич, здрасьте.
-Ну здравствуй-здравствуй, Спящая Красавица.
-Оля заходила? - обрадовано спросил Лобанов, заметив пакет с фруктами на тумбочке.
-Варя, - поправил его Быков, с неудовольствием отмечая, как сразу поник интерн.
-А Оли не было, - скорее утверждая, нежели спрашивая пробормотал Сёма.
-Я звонил тебе домой. К трубке подошла тёща, сказал, что и как,- ответил Быков, чувствуя себя почему-то виноватым.
Сёма растерянно кивнул, взял здоровой рукой блок сигарет и попытался его распечатать, упаковка соскользнула и упала под кровать. Лобанов матернулся и попытался достать ее, но безуспешно. Терапевт минуты две понаблюдал за ним, вздохнул, взял блок, распечатал его, достал одну яркую пачку и, сняв с нее целлофан, сунул Лобанову.
-Курение убивает, неуч. И отлежись до вечера, уж больно ты бледен. Не кури пока.
-Хорошо, - согласился растерянный и подавленный предательством жены Сёма.
ТБК